GOR    
    В начало   

    Предыдущая глава    
Ctrl +
    Оглавление    
Ctrl +  ↑ 
   Следующая глава    
Ctrl +

 Том второй 

ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ

Ван племени мяо выдает дочь замуж за Юэ Линя.

Хэ Ли на юго-восточной, горе встречается с буддой Ди-цаном.


Уже сроднились красные луани —

На то самих небес благоволенье!

Им долго вместе суждено прожить —

Тому не старца Бина повеленье! 153

Намеренно порой цветы сажают —

Но не растут капризные цветы,

А тополя росток неприхотлив —

Растет, не вызывая удивленья!


Когда Юэ Линя привезли в крепость, воины мяо связали его и привели во дворец.

— Ты кто такой? — грозно спросил богатырь. — Почему не становишься на колени?

— Это мне, сыну могущественного юаньшуая, становиться на колени перед дикарем?! — возмутился Юэ Линь. — Лучше умереть, чем стерпеть такое унижение!

— Интересно, что за могущественный юаньшуай твой отец? — усмехнулся военачальник.

— Я сын великого полководца Юэ Фэя! Его все знают!

— Неужели того самого Юэ Фэя, который разгромил войско чжурчжэней?

— Того самого!

— И который ты по счету сын юаньшуая?

— Четвертый. Моего отца и старшего брата погубил Цинь Гуй, а нас с матушкой сослал в Юннань.

— Так вот оно что! — воскликнул богатырь. Он сам развязал веревки и приветствовал юношу со всеми полагающимися церемониями. — Расскажи мне, как предателю удалось погубить великого полководца, — попросил он, и когда Юэ Линь со слезами поведал ему о гибели отца, сказал: — Я — Ли Шу-фу, вождь племени мяо. Когда-то я встречался с твоим родителем в Чжусяньчжэне, и по его просьбе государь пожаловал мне титул вана. Подлец этот Цинь Гуй, погубил такого человека! Но раз уж мы с тобой встретились, я отдам за тебя замуж свою дочь. Эй, слуги! — крикнул он. — Проводите молодого господина во внутренние покои, пусть познакомится с госпожой. Брачная церемония состоится сегодня же вечером.

— Я очень признателен вам за великую честь, но жениться не могу, пока не отмщены мой отец и старший брат! — воскликнул юноша.

— Если ты женишься на моей дочери, то будешь моим наследником, — стоял на своем Ли Шу-фу. — Тогда уж никакой предатель не посмеет тебя и пальцем тронуть!

Несмотря на возражения юноши, слуги увели его во внутренние покои.

Жене Ли Шу-фу юноша понравился, и она сказала:

— В тот год, когда ван ездил в Чжусяньчжэнь, мой племянник Хэй Мань-лун побратался с твоим братом и с тех пор все время его вспоминает. Как он будет горевать о гибели Юэ Юня!... А тебе все же придется у нас остаться — так решила сама судьба!

Юэ Линю нечего было возразить — пришлось подчиниться!

Вернемся теперь к братьям Юэ Линя. Нагруженные охотничьими трофеями, довольные, они один за другим возвращались в лагерь.

Поистине:


Шкурки, дичь, кабанья туша —

На плечах поклажи много,

Ведь от них и тигр свирепый

Не унес бы в горы ноги!

Но охотникам достойным

Хвастать удалью не нужно:

Сами видите — владеют

Хорошо своим оружьем!


Вскоре собрались все, не было только Юэ Линя. Наконец прибежали взволнованные телохранители и доложили:

— Беда! Какой-то чужеземный ван увел нашего господина в плен!

Чай-ван побледнел от волнения и воскликнул:

— Идем ему на выручку! Медлить нельзя!

Юноши вскочили на коней и помчались к крепости мяо.

— Отдавайте нам нашего брата Юэ Линя! — кричали они. — Если хоть волосок с его головы упадет, сровняем с землей ваше логово! Никого не пощадим!

Мяо бросились к своему предводителю.

— Это наверняка Чай-ван! Я сам с ним поговорю, — сказал он и выехал из крепости.

Грозный вид чужеземного вана испугал юношей. Только Чай-ван не струсил и спросил:

— Ты зачем увел к себе нашего брата Юэ Линя?

— За то, что он убил моего военачальника Чи Ли.

— Тут какое-то недоразумение, — сказал Чай-ван. — Если отпустите его, мы готовы извиниться.

— Что ж, прошу вас ко мне — поговорим, — предложил Ли Шу-фу. Он принял юношей в своем дворце со всеми подобающими почестями, а когда узнал, что они приходятся назваными братьями Юэ Линю, радости его не было границ.

— Очень благодарны вам за доброту, — сказал Юэ Лэй, узнав о намерении вана выдать свою дочь за Юэ Линя. — Как только мы отомстим за отца, мой младший брат женится на вашей дочери!

— Нет, нет! — запротестовал Ли Шу-фу. — Он не единственный сын в семье, вы и без него обойдетесь. Юэ Линь останется у меня! А если ваша семья получит прощение и вернется на родину, я отпущу с зятем и свою дочь.

Ли Шу-фу был непреклонен, и Юэ Лэю пришлось уступить. Обрадованный ван тут же распорядился устроить пир.

Когда собирались садиться за стол, воин доложил о прибытии Хэй Мань-луна. Юноша поклонился дяде, почтительно приветствовал гостей. Весть о гибели Юэ Фэя и его старшего сына потрясла юношу до глубины души: глаза его засветились гневом, лицо побагровело.

— О горе! Проклятые предатели погубили моего брата! И я не смог вовремя прийти ему на помощь. Я даже не знал о его смерти!

— Видимо, брат Хэй тоже решил мстить! — воскликнул обрадованный Ню Тун. — Если ты перейдешь границу Сунской империи, весь парод, который помнит о милостях и добродетелях юаньшуая, поможет тебе. В горах Тайхан мой отец тоже поднимет огромное войско, и вы вместе двинетесь на Линьань!

Совет Ню Туна пришелся Хэй Мань-луну по душе, однако он ничем не выразил своего одобрения и молча вышел, а вскоре после этого в зал вбежал воин и доложил:

— Великий ван, из Яодуна в наши владения вторглись вражеские войска...

Ли Шу-фу пришел в ярость и приказал племяннику с тремя тысячами воинов дать отпор врагу. А Хэй Мань- луну только того и надо было: он тут же повел войско к границе Сунской империи.

Между тем Ли Шу-фу, простившись с племянником, продолжал пить вино.

“Кто же мог напасть на нас из Яодуна? — раздумывал он. — Ведь Хэй Мань-лун только что вернулся из тех краев!”

Эти мысли не давали ему покоя, и ван послал воина разузнать, куда направился Хэй Мань-лун. Тут-то все и выяснилось.

— Так я и предполагал! Он ушел на Срединную равнину мстить за Юэ Фэя! — воскликнул Ли Шу-фу, обращаясь к гостям. — Сыновей у меня нет, Хэй Мань-лун мой единственный племянник, но я ни о чем не жалею. Дорога длинная, на помощь ему надеяться не приходится. Если он погибнет, то пусть погибнет со славой! Вот что, молодые люди, возвращайтесь домой, а мой зять останется здесь. Если племянник вернется, тогда подумаем, как быть дальше.

Благородный поступок Хэй Мань-луна растрогал Юэ Лэя, и он согласился оставить Юэ Линя. Юноша попросил старшего брата успокоить мать, и братья простились.

Возвратившись домой, Юэ Лэй сообщил матери о женитьбе ее младшего сына.

— Этот ван на редкость добрый! — вздохнула вдова. — Надо бы мне самой поблагодарить его за оказанную нам честь!

— Тогда я тоже поеду с тобой, — заявила старуха Чай.

На следующий день названые сестры отправились во дворец Ли Шу-фу. Жена вана встретила их и пригласила в зал. Юэ Линь с молодой женой Юнь-мань вышел поклониться матери. Невестка очень понравилась госпоже Юэ, и с того дня она стала часто навещать сына.

А теперь продолжим рассказ о Хэ Ли, начатый в предыдущей главе. Не смея ослушаться первого министра, он простился в тюрьме с матерью и женой и отправился в Чжаоцзюньчэн. Четыре месяца брел он по разным дорогам, расспрашивая встречных, не знают ли они, где находится Первая юго-восточная гора, и как можно найти монаха Е Шоу-и. Но ни о горе с таким названием, ни о монахе с таким именем никто и не слышал.

“Если мне не удастся найти монаха, мои родные погибнут!” — в отчаянии думал Хэ Ли и упорно продолжал поиски.

Однажды он добрался до перекрестка, от которого дороги расходились в трех направлениях, и в замешательстве остановился. По какой дороге идти? И спросить не у кого — кругом ни души.

Вдруг он увидел почтенного старца. В левой руке тот держал стакан с гадательными пластинками, а в правой — веер. На груди его висела дощечка с надписью:


Расскажут вам дощечки эти,

Что предназначено судьбой,

Предскажут, кто тебя, приметит:

Нечистый дух или святой!


Хэ Ли решил обратиться к гадателю:

— Учитель, я попал в затруднение и не знаю, что мне делать. Не погадаете ли мне?

Гадатель снял с себя дощечку, положил на камень у обочины дороги и спросил:

— Погадать можно, но о чем?

Я хотел бы знать, удастся ли мне найти одного человека.

Гадатель потряс стакан и вытащил из него пластинку с триграммой.

— Вы, должно быть, направляетесь с северо-запада на юго-восток?

— Истинная правда! — подтвердил Хэ Ли.

— Триграмма показывает, что дорога опасная, с вами может случиться несчастье! Возвращайтесь лучше назад!

— Пусть меня ждет любая опасность, пусть даже грозит смерть, а идти надо!

— Ну, если вы не боитесь потерять жизнь, то я дам вам совет: идите по средней дороге и через тридцать ли попадете на большой Сычжоуский тракт. Доберетесь до Сычжоу и там найдете нужного вам человека.

— Премного вам благодарен! — сказал Хэ Ли и заплатил гадателю десять цяней серебра.

Тот забрал свою дощечку и, размахивая стаканом с гадательными пластинками, неторопливо удалился, а Хэ Ли зашагал по указанной дороге. Вскоре он действительно вышел на большой тракт, добрался до Сычжоу и остановился переночевать на постоялом дворе.

На следующий день Хэ Ли отправился искать Первую юго-восточную гору, но ни в городе, ни в его окрестностях такой не оказалось. За несколько дней он обошел местность вдоль и поперек, но так ничего и не нашел.

“Не сбывается предсказание гадателя, — подумал Хэ Ли. — Говорят, на горе Сычжоу есть храм святого чудотворца — покровителя города, может быть, у него попросить помощи?”

Хэ Ли купил курильных свечей и благовоний и пришел в храм. Но как он ни молился, ответа не получил. Расстроенный, он вышел из храма, огляделся и увидел неподалеку в цепи гор островерхую вершину с почти отвесными склонами. Направился к этой вершине и у ее подножия обнаружил каменную плиту с надписью: “Гора, где душа расстается с телом”. В нескольких шагах от плиты зияла бездонная пропасть.

“Вот уже полгода я понапрасну ищу монаха. Все равно мне не миновать смерти, так уж лучше покончить с собой!” Хэ Ли шагнул к краю пропасти, намереваясь прыгнуть вниз, но тут же у него в голове пронеслась мысль: “Мне жалеть себя нечего, но моей матери восемьдесят три года — кто за нею присмотрит? Ведь жена обязательно покончит с собой, как только узнает о моей смерти!”

Хэ Ли опустился на камень и горько заплакал. Плакал он долго, так что в конце концов даже устал. Прилег на камень и незаметно уснул. Вдруг кто-то толкнул его в бок и сказал:

— Идемте скорее, идемте!

Хэ Ли поднял голову и увидел гадателя, с которым встретился на дороге.

— Вот хорошо, что вы здесь! — воскликнул он. — Вы мне сказали, что я встречу нужного человека в Сычжоу. Почему же я до сих пор не могу его отыскать?

— Скажите мне точно: куда вы идете и кого ищете?

— Министр Цинь Гуй послал меня на Первую юго-восточную гору разыскивать сумасшедшего монаха Е Шоу-и.

— Вот эта вершина перед вами и есть Первая юго-восточная гора.

Охваченный радостью, Хэ Ли вскочил и побежал к горе. У подножья высился величественный храм, сверкавший золотом и бирюзой. Над воротами сияла золотая надпись на каменной плите: “Первая юго-восточная гора”.

Из ворот вышел старец. Хэ Ли приблизился к нему, почтительно приветствовал и спросил:

— Позвольте спросить, учитель, есть в вашем храме сумасшедший монах Е Шоу-и?

— Прочь отсюда! — возмущенно крикнул старец. — Ты откуда явился? Как смеешь называть святейшего будду по имени?

— Простите, учитель, я не знал! Неужели я назвал по имени какого-нибудь будду?

— Да! Только произнес его имя не совсем точно — правильно было бы “Е Ши-и”! А если соединить три иероглифа его имени, то получится знак “ди” — первая половина имени великого бодисатвы Ди-цана!

— Учитель, может быть, вы доложите святейшему будде, что посланец первого министра Цинь Гуя просит его принять? — попросил он.

— Хорошо, как только будда явится в храм, доложу.

Не успел он произнести эти слова, как из храма донесся звон колоколов, раздались удары в барабан.

— Будда начал прием, — встрепенулся старец. — Сейчас я о тебе доложу.

Хэ Ли поблагодарил, и старец скрылся в храме. Через некоторое время он снова появился в дверях и позвал:

— Святейший будда ждет тебя!

Хэ Ли поспешно переступил порог храма, упал на колени и провозгласил:

— Желаю тебе бескрайнего долголетия, о святейший будда!

— Хэ Ли, ты зачем явился? — спросил Ди-цан.

— Хозяин послал меня принести тебе обет.

— Какой обет? Не обманывай, он велел схватить меня! Но знай, Цинь Гуй уже в моих руках и несет наказание!

— Как он мог попасть сюда так быстро? Когда я уходил, он остался дома!

— Сейчас сам увидишь, — сказал Ди-цан и приказал послушнику: — Пусть приведут Цинь Гуя.

Послушник удалился, и почти тотчас же служители ада втащили в зал Цинь Гуя.

— О всемогущий будда, яви милость! Я больше не в силах терпеть страдания! — воскликнул несчастный грешник.

— Зачем ты послал за мной человека?

— Это неправда, я никого не посылал!

— Так ты еще врешь? Подведите посланца, пусть он подтвердит.

Хэ Ли поднялся в зал, увидел Цинь Гуя в тяжелой канге и колодках, и его охватило чувство сострадания:

— Господин, я здесь!

— Хэ Ли! — простонал Цинь Гуй. — Не зови меня господином, называй лучше злодеем, губителем честных людей! Когда вернешься домой, скажи моей жене, что я несу наказание за содеянное, и раскаиваться теперь поздно! Скоро она тоже попадет сюда.

— Уведи Цинь Гуя назад в преисподнюю! — приказал будда властителю ада.

Властитель ада поклонился, демоны подхватили Цинь Гуя и, жестоко избивая, поволокли прочь.

Хэ Ли не мог равнодушно смотреть на страдания господина и взмолился:

— О великий будда! Пощади моего хозяина и накажи меня вместо него.

— Здесь не может быть никаких замен! — сурово сказал Ди-цан. — Каждый сам должен отвечать за свои грехи! Ты попал в загробное судилище, и тебе придется здесь остаться. Из царства мрака никто не возвращается в светлый мир!

— Прости, великий будда! — в отчаянии вскричал Хэ Ли. — У меня дома осталась престарелая мать. Позволь мне послужить ей в последние дни ее жизни, а потом я готов принять любое наказание!

— Достойно уважения, что ты почитаешь мать! — одобрительно заметил будда и приказал послушнику: — Отведи Хэ Ли в мир света.

Хэ Ли отвесил Ди-цану земной поклон и последовал за послушником. Тот вывел его за ворота храма и повел по незнакомой дороге. То и дело налетали порывы холодного пронизывающего ветра, по земле стлался густой туман.

Дорога пролегала через деревушку. На каждом шагу попадались свирепые псы, с виду похожие на волков. Демоны волокли мимо них грешников. Псы набрасывались на несчастных, отрывали у них руки и ноги, терзали внутренности. Дрожавший от ужаса Хэ Ли не отставал ни на шаг от послушника, пока они не миновали деревушку Свирепых псов.

Потом открылось ущелье, окаймленное высокими горами. Склоны их были утыканы ножами. Демон с головой быка и мордой коня хватал грешников и подбрасывал в воздух. Одни падали на острия ножей и распарывали животы, другие разбивали головы о камни. Лилась кровь, слышались стоны и вопли.

Едва миновали ущелье, как впереди появился мост со странным названием “Ничего не поделаешь”. Хэ Ли глянул вниз, и весь содрогнулся: река кишела грешниками. Одних обвивали, душили и кусали змеи, у других хищные птицы выклевывали глаза.

Хэ Ли вгляделся внимательнее, — оказывается, вместо моста через реку было перекинуто простое бревно.

— Учитель! — вскричал Хэ Ли. — Как же я перейду по этой жердочке? Я же сорвусь в воду и погибну в пасти какого-нибудь чудовища!

— Ничего! Закрой глаза и ступай!

Дрожа всем телом, Хэ Ли крепко зажмурился и вцепился в одежду послушника. Мост перешли благополучно.

Дальше простиралась дикая пустыня. Над нею кружились вихри, вздымаемый ветром песок больно бил по лицу. Надрывно завывали духи и демоны.

— Учитель, что это за страшное место? — испуганно спросил Хэ Ли.

— Впереди — застава Демонов, справа — гора Недостойных загробной жизни. Грешники, попадающие сюда, снова возвращаются в мир в человеческом облике.

Как только приблизились к заставе Демонов, из-под ворот выскочили несколько безобразных чудовищ.

— Куда идете?

Всемогущий будда, помня о почтении этого человека к родителям и о его верности долгу, отпускает его в мир света! — ответил послушник. — Пропустите нас.

— Слушаемся!

Хэ Ли беспрепятственно прошел через заставу и увидел высокую башню.

— Учитель, что это?

— Это башня, с которой глядят на родину.

— А можно мне на нее подняться? — спросил Хэ Ли.

Послушник согласился, и они поднялись на башню.

Хэ Ли посмотрел вперед и действительно совсем недалеко увидел Линьань.

— Видишь родину? Так что же стоишь? — сказал послушник и толкнул Хэ Ли в спину.

Тот громко вскрикнул, покачнулся и камнем полетел вниз...

Когда Хэ Ли очнулся, то увидел себя лежащим на прежнем месте. Оказывается, все ужасы ему только приснились.

Он начал вспоминать виденное.

“Выходит, будда Ди-цан уже увел первого министра в Фынду 154. Странно, зачем он вздумал показывать мне, как мучаются грешники в преисподней? Может быть, хотел меня предостеречь? Единственное, чем я сейчас могу отблагодарить святого, это как можно скорее добраться до дому и обо всем рассказать своему господину”.

Хэ Ли возвратился в храм, поклонился великому Сычжоускому святому и, заночевав на постоялом дворе, с раннего утра тронулся в путь. Много дней провел он в дороге, пока не добрался до родных мест. Не заходя домой, Хэ Ли поспешил во дворец Цинь Гуя.

Первый министр лежал в постели. Он то и дело терял сознание и стонал от невыносимой боли. На спине его вырос огромный горб.

Хэ Ли опустился на колени перед кроватью. Цинь Гуй открыл глаза, увидел Хэ Ли и тихо произнес:

— Ты вернулся? Можешь не рассказывать о сумасшедшем монахе, я все знаю. Твою семью уже отпустили на свободу. Иди домой, успокой мать и жену!

Хэ Ли отвесил больному земной поклон и отправился домой, где его, заливаясь слезами радости, встретили родные.

Вскоре Хэ Ли приготовил благовония и бумажные деньги, совершил жертвоприношение предкам и дал обет отныне делать людям только добро.

Его мать дожила до девяноста девяти лет. Хэ Ли до конца исполнил свой сыновний долг — достойно похоронил ее, устроил жертвоприношения.

У Хэ Ли и его жены не было детей, и они оба решили удалиться от мира. Говорят, что “праведник травяного плаща”, появившийся позднее в павильоне Первозданной красоты в области Пинцзянфу, и есть Хэ Ли. Но правда ли это, никто не знает.

Об этом и стихи сложили:


Там, где горы обид, —

Там и мести моря,

Не погаснет сто лет

Месть, как пламя горя.

Ты познал, что обида

На обидчика падает местью,

Но ответь: ты грехи искупил

Добродетель творя?


Если вы не знаете о дальнейших событиях, то прочтите следующую главу.


153 Старец Бин — святой, который, согласно старым поверьям, появляется в свадебную ночь, чтобы связать молодоженов узами любви.
154 Фынду — по старинным китайским поверьям, столица загробного мира.

    Предыдущая глава    
Ctrl +
    Оглавление    
Ctrl +  ↑ 
   Следующая глава    
Ctrl +

Последнее изменение страницы: воскресенье, 16 июля 2017 года, 2 часа 21 минута.

© Павел  Гладилов, 2024 

Наверх