Глава 24 - "Сказание о Юэ Фэе"

Ван Хэн разрушает мост и вымогает деньги на речной переправе.

Чжан Бан-чан подделывает указ и навлекает опасность на честного человека

Итак, Юэ Фэй сказал Цзи Цину:

— По высочайшему указу сегодня я выезжаю в столицу, но очень боюсь, как бы цзиньские войска в мое отсутствие не переправились через реку. Приказываю тебе не пить до тех пор, пока я не вернусь, иначе ты увлечешься вином, а дела забудешь. Поклянись мне на этом чае, что ты выполнишь мой наказ и оправдаешь мое доверие!

— Клянусь! — горячо воскликнул Цзи Цин и одним глотком осушил поданную ему чашку.

Юэ Фэй послал в лагерь юаньшуая одного из своих военачальников передать, что едет по вызову государя в столицу и поэтому из-за недостатка времени не может приехать попрощаться. Еще раз повторив свой наказ Цзи Цину, он сел на коня и покинул лагерь.

На половине пути от столицы дорогу ему преградила река. Мост оказался сломанным.

— Ты здесь переправлялся, когда шел ко мне? — спросил он у своего телохранителя Чжан Бао.

— Тогда мост был цел. Не пойму, когда его сломали?

— Видимо, совсем недавно. Поищи лодку, надо как-то переправляться.

Чжан Бао окинул взглядом берег — лодок нигде не было. Только в камыше на противоположном берегу виднелась утлая лодчонка.

— Эй, лодочник! — крикнул Чжан Бао. — Гони сюда свою посудину — перевезешь нас!

— Еду! — отозвался лодочник.

Он оттолкнулся от берега и скоро подплыл к месту, где его ждали путники.

— Так вам на ту сторону? — спросил он, не причаливая. — Могу перевезти, только деньги вперед.

Юэ Фэй посмотрел па лодочника: детина чуть не в целый чжан ростом, с широкой загорелой грудью. Под густыми жесткими бровями сверкают большие черные глаза.

— Сколько возьмешь? — спросил Чжан Бао.

— По десять лян с человека, и столько же за коня!

"Наверное, он и разрушил мост!" — мелькнуло в голове Юэ Фэя.

— Это же настоящий грабеж! — возмутился Чжан Бао. — Уступи немного!

У меня цена твердая.

— Перевози, получишь все сполна, — вынужден был согласиться Чжан Бао.

"Будь по-твоему, все равно вы оба от меня никуда не убежите! Вещей у вас немного, зато белый конь хорош. Его можно продать за приличную цену. Судя по виду, военачальник — белоручка, с ним можно справиться в два счета. А вот слуга здоровяк! Надо сперва расправиться с ним, и конь будет мой!" — подумал про себя лодочник, а вслух сказал:

— Ладно, потом поговорим о плате. Только лодка у меня маловата, придется сперва перевезти господина с конем, а потом тебя.

— Если берешь одного человека и коня, то можешь взять и меня, — возразил Чжан Бао. — Я много места не займу, сяду вот здесь на корме.

"Эх ты дурень! Садись, если хочется! Мне легче будет столкнуть тебя в воду!" — мысленно усмехнулся детина и сказал:

— Хорошо. Но предупреждаю, сидеть смирно: лодка маленькая.

С этими словами лодочник пристал к берегу. Конь занял всю лодку, и Юэ Фэю пришлось сесть на носу, а Чжан Бао с узлом расположился на корме около руля.

Выплыли на середину реки. Детина покосился на Чжан Бао, — тот, сжимая в руке железную дубинку, наблюдал, как он работает веслом.

"У этого парня оружие. Пожалуй, голыми руками его не возьмешь!" — подумал лодочник и сказал:

— Эй, почтенный, подержи весло! Мне что-то есть захотелось, достану что-нибудь пожевать. Если хочешь, и тебе могу дать.

— Что ж, доставай, — отозвался Чжан Бао, который все это время держался настороже. Он отложил дубинку и взялся за весло.

Через некоторое время, обернувшись, Чжан Бао увидел, что лодочник присел на корточки и приподнял на помосте доску — в тот же момент в его руке сверкнул меч! Молниеносным ударом левой ноги Чжан Бао выбил оружие из руки детины. Удар другой ногой — и лодочник с криком "караул!" полетел за борт.

— Осторожнее! — предостерегающе крикнул Юэ Фэй с носа лодки. — Как бы он нас не перевернул!

— Знаю! — отозвался Чжан Бао. — Посмотрим, что он теперь сделает!

И он снова схватил дубинку и стал грести ею вместо весла. Юэ Фэй греб копьем, перебрасывая его то на левую, то на правую сторону.

Детина пытался подплыть к лодке, но его страшили дубинка и копье, и он держался на расстоянии.

Лодка наконец пристала к берегу. Юэ Фэй вывел из нее коня. Чжан Бао подхватил узел и, помахивая дубинкой, тоже выпрыгнул на землю.

— Не повезло лодочнику! — со смехом говорил он Юэ Фэю. — "Зерно на приманку израсходовал, а курицу не поймал". Садитесь, господин, на коня, едем дальше!

Юэ Фэй вскочил в седло. Но не успели они сделать и двадцати шагов, как сзади раздался громовой возглас:

— Эй, подлые грабители! Вы куда? А деньги?

Чжан Бао обернулся — полураздетый лодочник с медной дубинкой в руке гнался за ними.

— Деньги? Бери их с дубинки, приятель, — ответил Чжан Бао.

— Где это видано, чтобы из пасти тигра вырвали кусок?! — рассердился лодочник. — В Поднебесной есть только два человека, с которых я не взял бы плату за перевоз! Остальные, даже сам император, обязаны платить мне все до копейки. Слушайте меня:

— Поменьше хвастайся, приятель! — насмешливо молвил Чжан Бао. — Боюсь, придется тебе считать меня третьим!

— Врешь! Ты кто такой? И у тебя хватает смелости бросать мне вызов? Ну, берегись!

И лодочник с высоко поднятой дубинкой бросился на Чжан Бао. Тот отбил удар и сам сделал выпад. Лодочник отскочил в сторону и попытался ударить противника по ногам, но Чжан Бао подскочил, и дубинка со свистом рассекла воздух.

Раз пятнадцать возобновлялась борьба. Чжан Бао находился в невыгодных условиях: висевший за спиной узел стеснял движения. Казалось, лодочник вот-вот его одолеет.

Юэ Фэй со стороны наблюдал за поединком и громкими одобрительными возгласами сопровождал каждый ловкий удар. Как только стало очевидно, что Чжан Бао сдает, он подъехал к сражающимся, копьем развел в стороны их дубинки и крикнул:

Противники разошлись в разные стороны.

— Думаете, что если вас двое, так я испугался! — заорал лодочник.

— Не об этом речь. Я хочу спросить тебя, кто эти двое, с кого ты не взял бы плату за перевоз?

— Первый — государев наставник Ли Ган, человек великой честности и верности долгу...

— А второй?

— Второй — Юэ Фэй из уезда Танъинь. Это настоящий герой и богатырь...

— Прекрасно! — перебил его Чжан Бао. — Вот и получается, что я третий.

— Это почему?

— А потому, что я слуга господина Юэ Фэя из Танъиня! Если ты не берешь денег с него, почему должен платить я?

— Ты мне голову не морочь, пес шелудивый! — рассердился лодочник.

— Он правду сказал, — вмешался Юэ Фэй, — я и есть Юэ Фэй из Танъиня. Моя армия держит оборону против чжурчжэней на реке Хуанхэ, но сейчас по вызову государя еду в столицу. Теперь скажи мне, молодец, откуда ты знаешь Юэ Фэя и чем он тебе так понравился?

— Так вы и есть тот самый Юэ Фэй, который в Кайфыне добивался звания "первого из сильнейших" и победил в поединке лянского вана? — вскричал пораженный лодочник.

— Совершенно верно.

Лодочник мгновенно отбросил в сторону дубинку и опустился на колени:

— Я мечтал поступить к вам на службу, а встретились, не смог узнать. Как я виноват перед вами. Возьмите меня к себе! Я готов быть вашим слугой, носить вашу плеть и держать стремя!

— Встань, молодец! — сказал Юэ Фэй. — Как тебя звать и откуда ты родом? Почему хочешь мне служить?

— Меня зовут Ван Хэн. Я родился и вырос на берегах Янцзы, занимался мелкой торговлей. Только есть у меня слабость — люблю играть в кости и хорошо поесть. Едва появятся деньги, как я тут же их промотаю. У каждого человека должно быть в жизни свое место, а я до сих пор не знаю, с чего начать, чтобы хоть как-то выдвинуться. Хотел поступить к вам на службу, но денег на дорогу не было. Тогда я разрушил мост на переправе и стал вымогать у путников деньги. Мне и в голову не приходило, что я могу вас здесь встретить!

— По твоим откровенным словам я вижу — ты честный человек! — сказал Юэ Фэй. — Хочешь вместе со мной защищать Сунскую империю? Для тебя это возможность показать себя!

— Мне не нужны ни почести, ни богатства! — горячо воскликнул Ван Хэн. — Я хочу вечно быть вашим слугой!

— Где твоя семья? Есть ли родные?

— Родители умерли, а жена и сынишка Ван Бяо живут у дяди неподалеку отсюда, в лесу. У меня в лодке спрятано немного серебра, если позволите, я сначала отнесу его жене на расходы.

— Только поживее! — предупредил Чжан Бао. — Мы спешим и нам некогда задерживаться здесь из-за пустяков.

Вернулись на берег. Ван Хэн забрал серебро, пустил лодку вниз по течению, а сам скрылся в чаще. Вскоре он вернулся обратно с узлом за плечами.

— Вот что, приятель, — сказал ему Чжан Бао, — давай-ка мне свой узел! Мой господин верхом, и как бы ты не отстал. А я привык быстро ходить. Твой груз мне не помеха.

— Я сам с ношей хоть в триста цзиней могу пройти за день триста ли, — возразил Ван Хэн. — Твой узел тяжелее моего, давай поделим груз поровну, чтобы удобнее было идти.

— Довольно спорить! Сделаем так: я поскачу вперед, и кто из вас первым меня догонит, будет считаться сильнейшим! — предложил Юэ Фэй.

— Согласен! — отозвался Чжан Бао.

Юэ Фэй хлестнул коня и без остановки во весь дух промчался почти восемь ли. Чжан Бао и Ван Хэн припустились со всех ног и мигом его догнали. Только когда Ван Хэн был возле хвоста коня Юэ Фэя, Чжан Бао уже поравнялся с головой коня, опередив соперника на десяток шагов.

Юэ Фэй расхохотался:

— Один под стать другому! Так и буду вас теперь называть "Обогнавший коня" Чжан Бао и "Догнавший коня" Ван Хэн!

Дальнейший путь прошел безо всяких приключений. У ворот столицы путники наткнулись на Чжан Бан-чана, которого в паланкине несли во дворец. Юэ Фэй хотел уклониться от встречи, да не успел — Чжан Бан-чан уже приказал остановить паланкин.

— Это вы, полководец Юэ? — окликнул он.

Юэ Фэй соскочил с коня и низко поклонился:

— Простите, господин министр! Не знал, что это вы, и не успел уступить дорогу!

— Господин Юэ, забудем о случае на ристалище! — продолжал Чжан Бан-чан. — Это я для блага государства порекомендовал императору вызвать вас в столицу и пожаловать звание юаньшуая. Император ждет, едемте к нему на прием.

Они тронулись дальше. Пока добрались до ворот дворца, уже начало смеркаться.

— Следуйте за мной, — приказал Чжан Бан-чан.

Они вошли во дворец, и возле башни, отделявшей женскую половину дворца от мужской, Чжан Бан-чан сказал Юэ Фэю:

— Подождите меня здесь, я доложу о вас сыну Неба.

Он вошел в башню, незаметно вышел из нее через боковую дверь и послал доверенных людей во внутренние покои разузнать, что делает император.

В это время Гао-цзун пировал со своей любимицей Хэ-сян. К девушке подошел евнух и шепотом передал поручение Чжан Бан-чана.

Хэ-сян украдкой взглянула на захмелевшего императора, потом на яркую луну за окном и, опустившись перед повелителем на колени, промолвила:

— Государь, я давно живу во дворце, но еще не видела главную дворцовую башню. Покажите ее мне!

Кан-ван приказал подать коляску.

Когда императорский экипаж с бубенцами появился возле башни, отделявшей женскую половину от мужской, Юэ Фэй подумал: "Да! У Чжан Бан-чана большая власть!"

Он подбежал к экипажу и пал ниц:

— Мудрейший государь, Юэ Фэй приветствует вас.

— Убийца! Здесь убийца! — неожиданно закричали евнухи и набросились на Юэ Фэя.

Перепуганный Гао-цзун поспешил скрыться во внутренних покоях.

— Кто этот убийца? — спросил он, придя в себя.

— Государь! — доложили евнухи. — Юэ Фэй пробрался во дворец и хотел вас убить!

— Если это Юэ Фэй, его надо четвертовать! — подхватила Хэ-сян. — Когда его прошлый раз вызывали в столицу, он не явился, а сейчас тайно, без разрешения, пробрался во дворец, замышляя убийство! Государь, его надо немедленно казнить!

— Пусть ему отрубят голову! — машинально повторил Гао-цзун, который все еще находился под влиянием винных паров и никак не мог сообразить, что кругом происходит.

Стражники скрутили Юэ Фэя по рукам и ногам и потащили за ворота.

Увидев своего господина связанным, Чжан Бао и Ван Хэн бросились к нему:

— Господин, что случилось?

— Не знаю! — ответил Юэ Фэй.

— Брат Ван Хэн, побудь здесь и не давай нм казнить нашего господина! — приказал Чжан Бао. — Я сейчас вернусь!

Он схватил дубинку и побежал. Ночная стража пыталась его задержать, но он без труда оставил ее позади.

Добежав до дома государева наставника, Чжан Бао ударом дубинки разбил ворота и ринулся прямиком в кабинет, где, как ему было известно, обычно отдыхал Ли Ган. Посадив его на спину, Чжан Бао выскочил на улицу.

— Беда, господин! — на ходу объяснил он. — Юэ Фэя во дворце связали!

Чжан Бао бежал так быстро, что у Ли Гана от сильной тряски закружилась голова и потемнело в глазах. Только у дворцовых ворот Чжан Бао опустил его на землю. Увидев стоявшего на коленях и связанного Юэ Фэя, пораженный Ли Ган вскричал:

— Вы когда приехали?

— Вечером, — доложил Юэ Фэй. — Государь вызвал меня в столицу. У городских ворот я повстречал министра Чжана. Он сказал, что государь меня ждет, и повел во дворец. Возле дворцовой башни велел подождать, а сам ушел. Потом появилась императорская коляска. Я хотел приветствовать государя, а евнухи вдруг на меня накинулись с криком "убийца!" и связали. Господин, доложите государю, как было дело. Тогда я с радостью приму смерть!

— Уберите мечи! — приказал стражникам Ли Ган. — Казнь отложить!

Под удары гонгов и гром барабанов Ли Ган направился ко входу во дворец. Чжан Бан-чану уже донесли о его появлении, и злодей положил у порога доску, утыканную гвоздями. Ли Ган в темноте наступил на гвозди и упал, крича от боли и обливаясь кровью.

— Государев наставник ранен! Спасайте его! — завопил Чжан Бао.

Сановники, собравшиеся к этому времени во дворец, бросились на помощь Ли Гану.

— Государь, ваш наставник Ли наступил на доску с гвоздями, — доложил евнух императору. — Его жизнь в опасности! Вас просят в зал!

— Время позднее, могут подождать до утра, — перебила евнуха Хэ-сян.

— Сановники собрались, неудобно не выйти! — возразил Гао-цзун и направился в зал.

Увидев окровавленного Ли Гана, император велел пригласить придворного лекаря.

— Государь, мне сказали, что Юэ Фэй тайно пробрался во дворец и хотел вас убить! — с волнением заговорил Ли Ган, — Если это так, то у него должны быть сообщники. Прикажите посадить виновного в темницу при ведомстве наказаний! Я допрошу Юэ Фэя, как только поправлюсь, выясню все обстоятельства дела, а потом его можно и казнить.

Гао-цзун признал его совет разумным, распорядился отвести Юэ Фэя в тюрьму, а сам удалился во внутренние покои.

Сановники проводили государева наставника до дому. Чжан Бао и Ван Хэн шли следом и вели на поводу коня Юэ Фэя.

Государев наставник пригласил к себе главного судью из ведомства наказаний Ша Бина и сказал ему:

— Я уверен, что Юэ Фэя обвиняют несправедливо. Подайте государю доклад, что узник не ест, не пьет, — видимо, тяжело заболел. Как только я поправлюсь, обязательно его выручу.

Ша Бин обещал исполнить его просьбу и откланялся.

От имени Юэ Фэя Ли Ган составил жалобу о несправедливо нанесенной обиде, приказал тайно ее отпечатать, а Чжан Бао и Ван Хэн расклеили отпечатанное на улицах столицы и окрестных селений. Благодаря этому в народе с молниеносной быстротой распространилась молва о том, что Чжан Бан-чан замышляет погубить Юэ Фэя.

Достигла эта новость и Тайханских гор, где обосновался Ню Гао. Он собрал шайку разбойников, присвоил себе титул вана и заявил, что от имени Неба будет насаждать справедливость.

В день рождения предводителя Ши Цюань, Чжоу Цин, Лян Син, Тан Хуай, Чжан Сянь и Ван Гуй явились к нему с подарками и поздравлениями.

— Нам удалось захватить на дороге труппу актеров, — говорили они, — так что сегодня вы сможете посмотреть представление.

— Спасибо вам, братья! — поблагодарил обрадованный Ню Гао.

Время близилось к полудню, и Тан Хуай начал проявлять нетерпение:

— Братья, когда же мы сядем за стол?

— Как только приедет брат Цзи Цин, — ответил Ню Гао. — На мой день рождения он явится обязательно.

— Что ж, подождем, — со вздохом согласился Тан Хуай. — Только, боюсь, раньше вечера он не приедет.

— Ничего не поделаешь, все равно придется ждать, — сказал Ван Гуй.

Тан Хуай в досаде встал и вышел прогуляться. Случайно он оказался у дверей театрального павильона и вдруг услышал чей-то голос:

... Чжан Бан-чан замышляет погубить Юэ Фэя...

— Кто замышляет погубить Юэ Фэя? — почти крикнул Тан Хуай, в одно мгновение появившись на пороге.

— Нам попалась жалоба на несправедливую обиду, — пояснил один из актеров. — Вот мы ее и читаем...

— Дайте сюда! — потребовал Тан Хуай.

Ему подали бумагу. Тан Хуай мельком пробежал ее, повернулся и со всех ног бросился в зал.

— Брат Ню Гао! Старшего брата Юэ Фэя хотят погубить!

— Откуда ты взял?

Тан Хуай громко прочитал жалобу Юэ Фэя.

Ню Гао вскочил, от гнева и возмущения голос его гремел, как гром:

— Хватит! Ко всем чертям и день рождения и пир! Собирайте войска, идем на столицу спасать брата!

Семь отрядов, числом около восьмидесяти тысяч воинов, во главе с Ню Гао спустились с гор и двинулись к столице. У Фынтаймыня, в пяти ли от Цзиньлина, построили укрепленный лагерь.

Начальник городской стражи побежал во дворец с докладом императору.

— Кто готов встать во главе войска и отразить мятежников? — обратился к придворным Гао-цзун.

Вызвался командующий тыловыми войсками Чжан Цзюнь. С тремя тысячами воинов он выступил из города и развернул отряд для боя.

Из строя мятежного войска выехали восемь молодцов.

— Мы не мятежники, — обратился Тан Хуай к Чжан Цзюню. — Освободите нашего старшего брата Юэ Фэя, и мы не причиним вам вреда. Иначе захватим Цзиньлин и устроим такую резню, что в городе кур и собак не останется!

— Теперь понятно, почему Юэ Фэй затеял бунт! — крикнул Чжан Цзюнь. — Он рассчитывал на вашу помощь! Слушайте же, мятежники: государь высочайшим указом повелел мне расправиться с вами!

Взмахнув двумя саблями, Ню Гао издал боевой клич и атаковал Чжан Цзюня. Тот пытался сопротивляться, но быстро сообразил, что противник его сильнее, повернул коня и обратился в бегство.

— Пусть бежит, — удержал Тан Хуай возбужденного боем Ню Гао. — Если мы его убьем, брату Юэ Фэю будет хуже.

Ню Гао послушался и отвел войска в лагерь на отдых.

Между тем Чжан Цзюнь вернулся во дворец и доложил императору:

— Мятежников не удалось усмирить. Оказывается, это названые братья Юэ Фэя — Ню Гао и Тан Хуай — пришли ему на выручку. Казните Юэ Фэя, иначе будет плохо!

Пока Гао-цзун раздумывал, дежуривший у ворот чиновник доложил:

— Государь, ваш наставник просит приема!

— Пусть войдет, — распорядился Гао-цзун.

Ли Ган торопливыми шагами вошел в зал и пал ниц перед императором.

— Очень кстати! — обрадовался Гао-цзун. — Мятежники только что разбили Чжан Цзюня. Посоветуйте, наставник, как их усмирить!

— Государь, прикажите Юэ Фэю отразить нападение мятежников! — посоветовал Ли Ган. — После этого не поздно будет определить ему наказание.

— Государь, мятежники — друзья Юэ Фэя! — вмешался Чжан Бан-чан. — Если вы его отпустите, мы же потом от него пострадаем!

— Мы готовы поручиться за Юэ Фэя! — в один голос воскликнули Ли Ган и Цзун Цзэ. — Если он совершил предательство, пусть казнят нас и всех наших родных!

— Если вы за него ручаетесь, мы спокойны! — сказал Гао-цзун и распорядился привести арестованного.

Юэ Фэй опустился на колени перед императором, и тот повелел ему отразить нападение мятежников. Юэ Фэй принял повеление, поднялся с пола и хотел удалиться, но Ли Ган суровым окриком остановил его:

— Юэ Фэй, на колени!

Юэ Фэй снова встал на колени.

— Государь уважает тебя за таланты, велел Сюй Жэню пригласить тебя в столицу, назначил на должность и поручил оборонять Хуанхэ, — продолжал Ли Ган. — Ты же тайком пробрался во дворец, замышляя убить государя! За это тебя полагается казнить вместе со всеми родственниками! Можешь ты что-нибудь сказать в свое оправдание?

— Великий наставник, я готов десять тысяч раз умереть — но я ни в чем не виноват! В столицу явился я по государеву указу. Этот указ сейчас находится в моем лагере. Меня обвиняют, будто я самовольно вошел во дворец! Это неправда. У городских ворот я повстречался с министром Чжаном. Он провел меня во дворец и велел возле башни дожидаться государя. Сам министр Чжан вошел во внутренние дворцовые покои. Потом появилась коляска государя, и я встал на колени... Я умру без сожаления! Самое горькое, если я не выполню волю своей матушки! Ведь она наказывала мне всегда быть честным, и даже на моей спине выколола слова "будь предан родине до конца"!

— Не слушайте Юэ Фэя, государь! — воскликнул взволнованный Чжан Бан-чан. — Он на меня клевещет, хочет отомстить за свой провал на экзаменах!

— Правду сказал Юэ Фэй или солгал — легко проверить! — опять вмешался Ли Ган. — Для этого нужно лишь допросить чиновников, которые ночью дежурили но дворце.

— В зале были У Мин и Фан Мао, — тотчас же доложили евнухи.

Гао-цзун приказал их вызвать и спросил, что они знают о ночном происшествии.

У Мин и Фан Мао доложили:

— Вечером во дворец прибыл министр Чжан с каким-то человеком. Впереди них шел мальчик-слуга с фонарем. Так как министр имеет свободный доступ в ваши покои, мы его пропустили без доклада...

Лютый гнев охватил Гао-цзуна, и он обрушился с бранью на Чжан Бан-чана:

— Подумать, каков подлец! Хотел погубить нашего лучшего полководца! Связать негодяя и отрубить ему голову.

— Государь, вспомните о его заслугах — ведь он доставил вам государственную печать! — заметил Ли Ган. — Думается, на сей раз можно заменить смертную казнь разжалованием в простолюдины.

Гао-цзун не возражал и отдал распоряжение, чтобы Чжан Бан-чан в течение восьми часов покинул столицу.

О дальнейшей судьбе Чжан Бан-чана мы расскажем ниже, а сейчас, если вы не знаете, усмирил Юэ Фэй мятежников или нет, то прочтите следующую главу.