Глава 35 - "Сказание о Юэ Фэе"

Хэ Юань-цин дважды попадает в плен. Цзинъский Учжу

Итак, Юэ Фэй захотел взглянуть на телохранителей Хэ Юань-цина, а тот поднял кверху два молота и воскликнул:

— Вот мои телохранители, Юэ Фэй! Спроси у них, захотят ли они тебе покориться!

— Мерзавец! — воскликнул юаньшуай. — Стотысячное войско чжурчжэней бежит при одном упоминании моего имени, так неужто я испугаюсь какого-то жалкого разбойника! Я думал, ты честный человек, и только обстоятельства не позволяли тебе вступить на истинный путь, а ты, оказывается, подлец и сознательно помогаешь изменникам! Что ж, не сдаешься — отведай моего копья!

Юэ Фэй сделал молниеносный выпад, направив копье в лицо противника. Тот ловким ударом отбил копье в сторону и крикнул:

— Можешь не хвастать своей силой! Говори сразу, готов ты выдержать сто схваток? Если победишь — покорюсь! Но если я тебя одолею — раскаиваться будет поздно!

Юэ Фэй, не говоря ни слова, вновь кинулся на врага. Начался поединок — в воздухе замелькали копье Юэ Фэя и молоты Хэ Юань-цина.

Это была битва титанов! Долго длилась она, и нельзя было определить, кто же в конце концов возьмет верх.

Наконец Хэ Юань-цин молотом отвел в сторону копье противника и сказал:

— Хватит, — продолжим бой завтра.

— Ладно, на сегодня дарую тебе жизнь, а завтра ты примешь смерть, — отозвался Юэ Фэй.

Хэ Юань-цин поднялся на гору и отдал тайный приказ:

— Сегодня ночью мы спустимся с горы и захватим сунский лагерь. Всем воинам быть наготове.

Между тем Юэ Фэй, возвратившись в свой лагерь, сказал военачальникам:

— Исход боя еще не был решен, а этот разбойник уже отступил. Думается мне, он хитрит — хочет напасть на нас! А посему приказываю: Тан Хуаю у главных ворот лагеря вырыть яму, прикрыть ее тонким слоем земли и устроить засаду. Возглавлять воинов в засаде будут Чжан Сянь и Мын Бан-цзе. Всем вооружиться копьями с крюками и одеться в черное, чтобы враги в темноте не разглядели их. Если главарь попадется в ловушку, не убивать его — кто нарушит приказ, будет казнен!

Во вторую стражу тысяча разбойников спустилась с горы. В сунском лагере было тихо.

"Если б я раньше знал, что Юэ Фэй такой беспечный, давно бы ему быть в моих руках!" — подумал Хэ Юань-цин.

В тот же момент раздался пушечный выстрел, вокруг вспыхнули факелы и фонари, стало светло, как днем. Хэ Юань-цин, который вырвался вперед, провалился в яму. Воины Чжан Сяня и Мын Бан-цзе крюками вытащили его и связали. Увидев, что их главарь попал в плен, разбойники обратились в бегство. Но тут путь им преградили Дунь Сянь и Ню Гао, и они сдались.

На следующий день, когда юаньшуай поднялся в шатер, Чжан Сянь и Мын Бан-цзе подвели к нему связанного Хэ Юань-цина и поставили на колени. Пленник пытался сопротивляться.

— Значит, не хочешь покоряться Сунской династии? — усмехнулся Юэ Фэй. — Тогда нам и разговаривать не о чем!

— Понадеялся на себя и попал в твою ловушку! — дерзко отвечал Хэ Юань-цин. — Убивай, все равно не покорюсь!

— Твоя воля, — сказал Юэ Фэй и сделал знак приближенным, чтобы они развязали пленника, вернули ему оружие и отпустили.

Хэ Юань-цин, сопровождаемый телохранителями, покинул сунский лагерь и возвратился в горы.

"Не думал я, что меня так опозорят! — сокрушался он. — Как мне отомстить Юэ Фэю?"

На другой день юаньшуай вызвал к себе Чжан Юна и спросил:

— Есть еще какая-нибудь дорога через горы Циушань?

— Знаю я одну тропу, — отвечал Чжан Юн, — но ее перерезает речка. Через нее трудно будет переправиться.

— Ничего, главное, чтобы была дорога!

Юэ Фэй приказал Чжан Юну, Чжан Сяню, Тао Цзиню, Цзя Цзюню, Ван Синю и Ван И запрудить горную речку мешками с песком, переправиться на другой берег и, зайдя в тыл неприятельскому лагерю, подать сигнал огнем.

Братья Гэн, Ян Ху и Юань Лян были вызваны в шатер и получили письменный приказ, как действовать.

Едва Юэ Фэй покончил с распоряжениями, как ему доложили о том, что Хэ Юань-цин вызывает его в бой.

По сигнальному выстрелу юаньшуай выступил из лагеря. Войска противников выстроились друг против друга.

Юэ Фэй верхом выехал вперед:

— Что ж, полководец Хэ! Чья сегодня возьмет?!

— Будем драться, пока один из нас не падет мертвым! — крикнул Хэ Юань-цин.

— Согласен! — ответил Юэ Фэй. — И считай меня подлецом, если я позову на помощь хотя бы одного воина!

Противники сошлись в поединке.

Хэ Юань-цин вращал над головой молоты с такой быстротой, что казалось, будто над ним повис серебряный диск, а Юэ Фэй так проворно орудовал копьем, что его можно было принять за пляшущего морского змея!

Уже начало смеркаться, а они все еще сражались.

Наконец Юэ Фэй отвел в сторону молот противника и воскликнул:

— Время позднее! Хочешь биться ночью — зажжем факелы! А если устал — подождем до завтра!

Хэ Юань-цин пришел в ярость:

— Брось хвастаться, Юэ Фэй! Я буду драться с тобой хоть три дня и три ночи подряд!

Воины зажгли факелы, и под грохот боевых барабанов поединок начался снова.

Около третьей стражи среди гор вспыхнуло зарево. Юэ Фэй сдержал коня и крикнул:

— Смотри, Хэ Юань-цин, твой лагерь горит!

Тот обернулся, — действительно, над горами небо заалело от пожара.

— Полководец Хэ, поезжайте! Что же вы медлите? — торопил его Юэ Фэй.

Хэ Юань-цин поскакал к горе, но вскоре встретил бегущих ему навстречу разбойников.

— Чжан Юн напал на нас с тыла! Мы не могли его удержать!

Хэ Юань-цин скрипнул от злости зубами:

— Собака! Неужели я ему такой враг, что он захотел лишить меня пристанища!

— Деваться нам все равно некуда, — говорили ему приближенные, — единственный выход — податься в Жунань и попросить тамошнего вана двинуть войска против нашего общего врага!

— Пожалуй, это самое разумное! — согласился Хэ Юань-цин.

И он приказал воинам свернуть на дорогу, ведущую к Жунани.

На рассвете добрались до речки. Оглядевшись, Хэ Юань-цин в отчаянии вскричал:

— О-о-ох! Видно, погибнуть мне здесь! Кто-то сломал мост! И ни одной лодки!

Почти в тот же момент ударила пушка, и на реке появились лодки. На носу головных лодок стояли Ян Ху и Юань Лян.

— Полководец Хэ! — кричали они. — По приказу нашего юаньшуая мы ждем вас. Если вы готовы защищать Сунскую династию, садитесь к нам в лодку!

Хэ Юань-цин молча повернул коня и поскакал прочь.

Добравшись до берега реки Белого дракона, разбойники остановились. Река оказалась широкой, а поблизости ни одной лодки. Тем временем крики преследователей слышались все ближе и ближе.

— Переправиться не на чем! — сказал Хэ Юань-цин. — Придется вступить в решительный бой с Юэ Фэем.

— Смотрите — в заводи две лодки! — закричали вдруг воины.

Хэ Юань-цин подъехал к заводи, увидел там рыбака и окликнул:

— Послушай! Я — Хэ Юань-цин, великий полководец из гор Циушань. Перевези меня на тот берег, я тебя щедро награжу.

Рыбак повернулся к зарослям камыша и помахал рукой:

— Брат! Гони сюда свою лодку! Господин Хэ просит его перевезти!

Вскоре обе лодки пристали к берегу.

— Садитесь, пожалуйста, господин! — пригласил рыбак.

— Уж больно у тебя лодка мала, — заметил Хэ Юань-цин. — Как ты перевезешь моего коня?

— Господин, сейчас вам прежде всего надо думать о собственном спасении. Я перевезу вас, а мой брат переправит ваше оружие. Коня придется оставить — лодка не выдержит его тяжести.

Пришлось Хэ Юань-цину сесть в одну лодку, оружие положить в другую, и братья отчалили от берега.

Между тем войска Юэ Фэя достигли реки. Оставшиеся на берегу разбойники бросились на колени и молили о пощаде.

Глядя на них, Хэ Юань-цин с горечью думал: "Счастье, что я хоть сам не погиб! Жаль только, потерял коня!"

— Эй, рыбак! — вдруг окликнул он. — Почему твой брат гребет в другую сторону?

— Ой, плохо дело! — воскликнул рыбак. — Мой брат — азартный игрок, он, видно, принял ваши молоты за серебряные и решил их украсть!

— Зови его назад, я дам ему золота! — пообещал Хэ Юань-цин.

— Нет, господин, он не возьмет наличными! — возразил рыбак. — Если я его позову, он, чего доброго, вздумает выдать вас врагу.

— Так вы с ним в сговоре! — вскричал Хэ Юань- цин.

— Какой тут может быть сговор? Признаюсь вам откровенно: я не рыбак, а сунский военачальник Гэн Мин-чу. Мне и моему младшему брату Гэн Мин-да Юэ Фэй приказал вас схватить.

Разъяренный Хэ Юань-цин бросился было на рыбака, но тот в мгновение ока нырнул в воду.

"Что же теперь делать?" — растерялся Хэ Юань-цин.

В это время Гэн Мин-чу высунул голову из воды, обеими руками уцепился за борт и перевернул лодку. Хэ Юань-цин очутился в воде. Гэн Мин-чу вытащил его на берег, связал и приволок к Юэ Фэю.

Тот соскочил с коня и знаком велел развязать пленника.

— Простите меня, но я хотел бы спросить, что вы скажете на сей раз?

— Скажу, что ты поступил подло! — выкрикнул Хэ Юань-цин. — Хочешь меня убить — убивай, но я не покорюсь!

— Вам сейчас вернут оружие и коня, — сказал Юэ Фэй. — Собирайте новое войско, будем сражаться!

Хэ Юань-цин молча взял поданные ему молоты, вскочил на коня и умчался.

— Хэ Юань-цин дважды попадался в ваши руки, почему вы не хотите его казнить? — спрашивали Юэ Фэя недовольные военачальники.

— Ничего вы не понимаете, братья, — спокойно отвечал юаньшуай. — Чтобы покорить южные маньские племена, Чжугэ Лян семь раз брал в плен и отпускал предводителя Мын Хо. Чтобы Хэ Юань-цин по собственной воле пришел ко мне, вот чего я хочу добиться! Брат Тан Хуай, поручаю тебе одно дело...

Тан Хуай выслушал приказ и отправился его выполнять.

Между тем Хэ Юань-цин подъехал к реке. Стыд и гнев душили его, он думал: "Цао Чэн — не соперник Юэ Фэю, и ехать к нему бесполезно! Дальше пути нет, лучше покончить с собой!"

Он выхватил меч и хотел вонзить себе в грудь, но в этот момент к нему подлетел Тан Хуай:

— Юаньшуай Юэ Фэй очень беспокоится и велел мне вас проводить. Подождите немного, я сейчас найду лодку для переправы!

Потом появился Ню Гао в сопровождении нескольких воинов, которые несли корзины со снедью.

— Вы, должно быть, устали и проголодались. Юаньшуай шлет вам это скромное угощение!

На глаза растроганного Хэ Юань-цина навернулись слезы.

— Юэ Фэй так обо мне заботится! — воскликнул он. — Я покоряюсь!

Вместе с Тан Хуаем и Ню Гао он вернулся к Юэ Фэю, опустился на колени перед его конем и промолвил:

— Я очень виноват перед вами и заслуживаю смерти! Вы дважды брали меня в плен и оставляли в живых, теперь я вам покоряюсь!

Юэ Фэй спешился, поднял его и сказал:

— К чему об этом вспоминать? Мудрый человек умеет выбрать себе достойного господина, храбрый муж знает, во имя чего совершает подвиги! Давайте будем вместе служить Сунской династии, освободим из плена императоров, и ваше имя прославится в веках!

Хэ Юань-цину выдали новую одежду и доспехи, а из его воинов, сдавшихся в плен, создали отдельный отряд...

Юэ Фэй побратался с Хэ Юань-цином, устроил пир в его честь, а ко двору послал донесение об одержанной победе.

Пока войско отдыхало на заставе Чалингуань, разведчики отправились узнавать, что собирается предпринять Цао Чэн.

Через несколько дней на заставу прибыл императорский посланец и огласил высочайший указ: поскольку в Хугуане на озере Дунтинху свирепствуют разбойники во главе с Ян Яо, государь повелевает Юэ Фэю усмирить их.

Юаньшуай почтительно принял указ и проводил посланца в обратный путь. Как раз в это время вернулись разведчики и доложили:

— Цао Чэн и Цао Лян со своей шайкой недавно покинули Хунань и скрылись в неизвестном направлении.

— Вы не знаете, куда они могли уйти? — спросил Юэ Фэй Хэ Юань-цина.

— Эти люди не блещут храбростью, — был ответ. — Когда я сдался, они поняли, что им теперь не удержаться. Но у них много родственников, которые тоже разбойничают в Сянху и Юйчжане, — видимо, к ним они и подались.

— В таком случае нам нечего опасаться, — заключил Юэ Фэй и отдал приказ выступать в поход на Хугуан.

Вскоре добрались до Таньчжоу. Встречать Юэ Фэя вышел сам градоначальник, окруженный толпой чиновников.

Прибыв в ямынь, Юэ Фэй спросил начальника местного гарнизона:

— Где сейчас Ян Яо?

— Два дня он жег и грабил селения в окрестностях города, а сейчас куда-то ушел, — вероятно, прослышал о вашем приходе.

А сейчас речь пойдет об Учжу. Узнав о том, что Юэ Фэй отправился усмирять разбойников, он тут же позвал своего военного наставника.

— Юэ Фэй ушел на юг — настал благоприятный момент захватить Цзиньлин.

— Я уже составил план, — сказал Хамичи. — Вам надо послать своего брата с войском в Хугуан...

— Зачем? Ведь там Юэ Фэй! — возразил Учжу.

— Вашему брату не нужно ввязываться в бой — его войско будет лишь прикрывать нас с востока, когда мы поведем наступление на запад. Потом мы двинемся на север, а ваш брат будет прикрывать нас с юга, и таким образом Юэ Фэй не сможет покинуть Хугуан. Ваш второй брат со стотысячным войском в это время займет Шаньдун, третий — Шаньси, а пятый — вторгнется в Цзянси. Во все места сразу Юэ Фэй не поспеет. Могу ручаться, Цзиньлин будет в наших руках! Этот план называется "вторжением на Срединную равнину по пяти дорогам".

Обрадованный Учжу немедленно созвал братьев, дал каждому по сто тысяч воинов и указал, кому в каком направлении вести наступление.

И вот Учжу во главе двухсоттысячной армии уже идет на Цзиньлин.

В это время наместник Цзун Цзэ оборонял Цзиньлин. Он несколько раз писал Кан-вану о необходимости поднять народ на борьбу с врагом и отвоевать столицу Кайфын, но император его не слушал.

Когда ему доложили, что Учжу начал вторжение на Срединную равнину, а Юэ Фэй не может уйти из Хугуана, Цзун Цзэ от расстройства заболел. Горлом хлынула кровь, силы его покинули.

— Переправляйтесь через Хуанхэ и истребите разбойников! — несколько раз воскликнул он и скончался. Потомки сложили о нем такие стихи:

Между тем армия Учжу подошла к Чанцзяну. Высланные вперед отряды захватили лодки и корабли, подготовили все необходимое для переправы.

Ду Чун, начальник гарнизона прибрежной заставы, при виде огромного цзиньского войска подумал: "Наместника Цзун Цзэ нет в живых, Юэ Фэй — в Хугуане. При дворе остались одни изменники и льстецы. Кто же даст отпор врагу? А Учжу приказал жаловать титулы ванов всем сунским сановникам, которые перейдут на его сторону! Пожалуй, выгоднее сдаться — буду знатен и богат".

В небольшой лодке под белым флагом Ду Чун приплыл к стану врага и объявил, что сдает переправу.

Обрадованный Учжу пожаловал ему титул чанцзянского вана. Ду Чун поблагодарил за милость и сказал:

— Мой сын Ду Цзи нынче служит в Цзиньлине, ведает охраной ворот башни Феникса. Только прикажите, и он впустит вас в город.

— Если ваш сын мне покорится, я и ему пожалую титул вана, — пообещал Учжу.

И вот Ду Чун повел чжурчжэней к Цзиньлину.

А в это время ни о чем не подозревающий Кан-ван пировал в своем дворце с красавицей Хэ-сян. Неожиданно в его покои ворвались переполошившиеся сановники:

— Беда, государь! Ду Чун сдал Чанцзян, а его сын Ду Цзи впустил чжурчжэней в город! Спасайтесь!

Кан-ван побледнел от страха и, позабыв обо всем на свете, выбежал из дворца. Ему подали коня, и он помчался из города. Только Ли Ган, Ван Юань, Чжао Дин, Ша Бин, Тянь Сы-чжун и Ду Куань сопровождали императора.

Учжу вошел в Цзиньлин и беспрепятственно вступил в императорский дворец. Во внутренних покоях его встретила красавица, опустилась на колени и промолвила:

— Повелитель, приди вы чуть раньше, и Кан-ван был бы в ваших руках! А сейчас поздно! Он и его сановники только что покинули город!

— Ты кто такая? — строго спросил Учжу.

— Я наложница Кан-вана, дочь Чжан Бан-чана.

— Узы супружества освящены Небом, а ты, бессовестная, забыла об оказанной тебе милости!

Учжу взмахнул секирой, и мертвая Хэ-сян рухнула на пол.

Оставив часть войск охранять Цзиньлин, Учжу бросился в погоню за Кан-ваном. Проводником у него был Ду Чун.

Между тем Кан-ван и его приближенные бежали без оглядки, как побитые собаки, пока не добрались до Гоужуна.

Здесь Ли Ган сказал императору:

— Государь, лучше бы вам снять с себя императорское одеяние, иначе Учжу будет идти по нашему следу и, пожалуй, нас настигнет.

Кан-ван без возражений принял его совет, и они поскакали по направлению к уезду Сюшуй области Цинцзян. Когда добрались до Хайяна, начальник уезда, которому сообщили о приезде императора, вышел встречать его за город и пригласил в ямынь.

— Наш государь направляется в Линьань, — сказал ему Ван Юань. — Далеко это?

— Прямой дорогой недалеко, — ответил Лу Цзинь — так звали начальника уезда, — но возле Цяньтана стоят лагерем цзиньские войска. А тамошний военачальник бросил свое войско и сбежал! Если государь едет в Линьань, его там некому будет охранять. Пусть лучше останется здесь и подождет прихода верных ему войск.

— Маленький у вас городишко — разве в нем удержаться? — возразил Ван Юань.

— Городок невелик, но несколько сотен солдат у меня есть, — стоял на своем Лу Цзинь. — И живет в здешних местах один герой! Если государь его пригласит, он будет ему надежной охраной.

— Какой герой? — заинтересовался Гао-цзун.

— Хуянь Чжо, герой Ляншаньбо, — отвечал Лу Цзинь. — Отменный храбрец!

— О да! — воскликнул Ван Юань. — Хуянь Чжо был в Ляншаньбо одним из пяти полководцев-тигров, я о нем слышал! Неужели он еще жив?

— Пригласите его! — распорядился император.

Начальник уезда послал за Хуянь Чжо, а сам распорядился подать для государя и его сановников вина и закусок.

Когда все выпили и подкрепились, Ван Юань сказал:

— Мне кажется, лучше всего ехать дальше. В безопасности мы будем только тогда, когда проберемся в Хугуан к Юэ Фэю.

— Мы скакали несколько дней без отдыха и изрядно устали, — заявил Гао-цзун. — Подождем приезда Хуянь Чжо, а там посоветуемся, что делать дальше.

— Хуянь Чжо прибыл и дожидается повелений государя! — доложил Лу Цзинь.

По приказанию императора Хуянь Чжо вошел в зал ямыня и представился государю.

— Почтенный человек, вы уже обедали? — заботливо спросил Гао-цзун.

— Не успел! Отправился сюда, как только получил ваш приказ!

Гао-цзун приказал его накормить. А это великая милость — получить угощение от государя и есть в его присутствии!

В это время доложили:

— Чжурчжэни уже у городских ворот!

Гао-цзун испуганно вздрогнул, но Хуянь Чжо успокоил его:

— Поднимитесь на стену, государь, и наблюдайте! Если я одержу победу, оставайтесь здесь до прихода ваших войск. А если меня убьют — немедленно уезжайте в Линьань!

Гао-цзун взошел на городскую стену. Ду Чун стоял перед городскими воротами и кричал:

— Воины и население города! Могущественный цзиньский повелитель приказывает вам немедля выдать вашего неразумного государя! Кто это сделает, получит титул вана! Решайтесь скорее, не дожидайтесь, пока ваш город обратится в пепелище!

И вдруг городские ворота распахнулись — верхом на коне выехал старый военачальник.

— Ты кто такой? — грозно крикнул он. — Как смеешь дерзить моему государю?

— Я чанцзянский ван! — отвечал Ду Чун. — А ты кто такой?

— Тьфу, изменник! — плюнул Хуянь Чжо. — Погоди у меня!

Взмахнув плетью, старый воин ринулся на Ду Чуна. Тот защитился мечом. Хуянь Чжо нанес удар, противник не успел уберечься и замертво упал с коня. Цзиньские войска обратились в бегство, а Хуянь Чжо с отрубленной головой врага возвратился к государю.

— Вы храбры необыкновенно! — с восхищением воскликнул Гао-цзун. — Если я вернусь в столицу, то непременно пожалую вам высокую должность!

По распоряжению императора голову Ду Чуна выставили на городской стене.

Цзиньские воины, бежавшие из-под стен города, донесли Учжу о гибели чанцзянского вана.

— Неслыханная дерзость! — вскричал Учжу и сам во главе войска двинулся к городу.

— Выдавайте мне Кан-вана! — потребовал он.

При виде его император, находившийся со своими сановниками на городской стене, горестно молвил:

— Вот тот самый Учжу, который увел в плен старых императоров! Как я его ненавижу! Нет, не жить нам с ним под одним небом!

— Не расстраивайтесь, государь, а лучше велите приготовить коня, — сказал Хуянь Чжо. — Я снова пойду в бой, но если не смогу победить — покидайте город и спешите в Линьань. Оттуда вы легко доберетесь до Хугуана, разыщете Юэ Фэя, и он поможет вам восстановить империю!

Старый воин схватил свою тяжелую железную плеть, вскочил на коня и выехал из городских ворот.

— Учжу, не притесняй моего государя, иначе тебе придется драться со мной! — раздался его громовой возглас.

Старый воин, с седыми волосами, но молодым, почти юношеским лицом, понравился Учжу, и он обратился к нему:

— Кто вы, почтенный полководец? Позвольте узнать ваше имя!

— Я — старший из пяти полководцев-тигров Ляншаньбо! — отвечал Хуянь Чжо. — Уводи отсюда свои войска, пока не поздно, — иначе погибнешь от моей плети!

— А я четвертый сын правителя великого государства Цзинь, — объявил Учжу. — Мне давно говорили, что в Ляншаньбо собралось сто восемь благородных мужей, что все они побратались, и все — герои один к одному. До сих пор я не верил этому, но сейчас, когда вас увидел, убедился, что люди говорят не зря! Но подумайте сами, вы преданны своему государю, а при его дворе собрались одни продажные сановники, которые ждут не дождутся гибели Сунской империи! Послушайтесь меня, переходите на мою сторону, и вы получите титул вана, будете знатны и богаты! Что вам еще нужно?

— Я ходил в поход против Ляо под знаменами Сун Гун-мина! — крикнул в ответ Хуянь Чжо. — Счесть невозможно, сколько врагов перебил я этой плетью! Неужто не справлюсь с каким-то жалким варваром?

Он ринулся навстречу противнику, Учжу отбивался от него секирой и после тридцати схваток подумал: "Действительно, герой! Будь он помоложе, мне бы его не одолеть!"

В конце концов старый Хуянь Чжо не выдержал и обратился в бегство. Учжу устремился за ним.

Хуянь Чжо во весь опор скакал к городу. Подъемный мост давно не чинился, настил его прогнил — об этом старый воин не знал — и конь его провалился. В этот момент подоспел Учжу и отрубил упавшему голову.

Как только со стены это увидели император и его сановники, они вскочили на коней, покинули город и поскакали вдоль прибрежной дамбы.

Тем временем Учжу придержал коня и сказал приближенным:

— Все-таки я поступил несправедливо! Убил прославленного воина из Ляншаньбо! Клянусь: как только завоюю Поднебесную, устрою ему настоящие похороны — со всеми церемониями и жертвоприношениями!

Горожане открыли ворота и опустились на колени перед победителем.

— Куда девался Кан-ван? — грозно спросил Учжу.

Учжу приказал не чинить вреда населению, а сам бросился в погоню. Ли через десять он стал нагонять Кан-вана и сопровождающих его сановников.

Гао-цзун обернулся, увидел, что Учжу его настигает, и помертвел от ужаса.

Если вы не знаете, спаслись ли император и его сановники от грозившей им опасности, то прочтите следующую главу.