ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

Чжурчжэни расчищают заиленную протоку, и Учжу спасается от гибели.

Император переносит столицу в Линьань, и Юэ Фэй уходит с должности.

В заливе Хуантянь

Врагу урок был дан, —

Учжу, расчистив русло,

Повел войска в Цзянькан.

Когда б ученый муж

Не дал ему совет, —

Не помогло бы Небо

Спастись от страшных бед!

Мы уже рассказывали о том, что некий сюцай вызвался показать Учжу выход из залива, и тот пообещал ему щедрую награду.

— Когда-то залив Хуантяньдан соединялся протокой с рекой Старого аиста. Протока была судоходной, но с течением времени ее занесло илом и песком. Если ваши воины ее расчистят, вы сможете вывести корабли в реку Старого аиста. А оттуда рукой подать до Цзянькана.

Обрадованный Учжу распорядился одарить ученого золотом и шелками, но тот не принял подарков и удалился, даже не назвав своего имени.

Воины немедленно приступили к расчистке протоки. Ободренные надеждой на спасение, они работали, не жалея сил, и за одну ночь протока протяженностью в тридцать ли стала судоходной. По ней все корабли благополучно вышли к реке Старого аиста. Здесь войско высадилось на берег и, бросив суда, сушей двинулось на Цзянькан.

Десять дней сторожили сунские воины выход из залива. В лагере чжурчжэней все будто вымерло. Это показалось юаньшуаю подозрительным, и он послал людей в разведку. Вскоре те донесли ему, что чжурчжэни исчезли.

— Проклятие! — разразился руганью Хань Ши-чжун. — Теперь я понимаю, что значило предсказание старого монаха! В его стишке значение имело только первое слово каждой строки! Поставь их рядом, и получится: “Бежит по реке Старого аиста!” Сбылось небесное предначертание! Видно, не суждено варвару погибнуть сейчас!

— Небесное предначертание — само собой, но и вы виноваты! — заметила госпожа Лян. — Слишком возгордились после первой победы!

О том, как Хань Ши-чжун отдал приказ войску выступать к Ханьяну и как он послал императору покаянный доклад, рассказывать не будем, вернемся лучше к Учжу, который благополучно миновал Цзянькан и направился к Тяньчангуаню. Когда чжурчжэни подходили к заставе, он вдруг запрокинул голову и расхохотался:

— Юэ Фэй, Хань Ши-чжун, ну какие из вас полководцы! Устрой кто из вас здесь засаду, мне бы и на крыльях не улететь.

Словно в ответ на его слова прогремел пушечный выстрел — три тысячи воинов преградили дорогу. Впереди на рыжем коне ехал юный военачальник в золотом шлеме и сверкающих латах, вооруженный двумя молотами.

— Давно поджидаю тебя здесь, Учжу! Сходи с коня и сдавайся!

— Как бы не так! — крикнул в ответ Учжу и взмахнул секирой.

Юэ Юнь — а это был он — с такой силой отразил удар, что Учжу покачнулся в седле. Юноша воспользовался его замешательством, схватил за пояс и стащил с коня. Чжурчжэни в панике бежали. Из многих десятков тысяч воинов, которых Учжу привел на Срединную равнину, лишь тремстам шестидесяти конникам удалось спастись и возвратиться на родину.

Однажды, когда Юэ Фэй поднялся в шатер, разведчик сообщил:

— Юаньшуай Хань разгромил Учжу на Чанцзяне и загнал его флотилию в залив Хуантяньдан. Но чжурчжэни каким-то чудом пробрались через протоку к реке Старого аиста и бежали к Цзянькану, а Хань Ши-чжун вернулся с войском в Ханьян.

— Сбежал-таки варвар! — вздохнул Юэ Фэй. — Видно, такова была воля Неба!

Пока юаньшуай сокрушался, явился другой разведчик.

— Ваш сын захватил Учжу!

Вскоре сам Юэ Юнь прибыл в лагерь и доложил отцу:

— По вашему приказу я занял Тяньчангуань и поджидал там чжурчжэней. Учжу действительно задумал прорваться через заставу, и я взял его в плен.

— Введите пленного! — распорядился Юэ Фэй.

Стража притащила чжурчжэня к шатру, но тот упорствовал и ни за что не хотел становиться на колени.

Юэ Фэй вгляделся в него — а это совсем не Учжу!

— Ты кто такой? Как посмел выдавать себя за своего полководца?

— Я — младший юаньшуай Гаотайбао. Мой повелитель оказывал мне много милостей, и я решил отдать жизнь, чтобы его спасти. Хотите — рубите мне голову! Больше нам не о чем разговаривать!

— Обезглавить! — коротко приказал Юэ Фэй.

Стража увела пленника, и вскоре в шатер внесли его отрубленную голову.

— Ну, а с тобой, дураком, что делать? — накинулся юаньшуай на сына. — Я тебе наказывал захватить Учжу, а ты кого мне привез? — И бросил страже: — Свяжите и отрубите голову!

Воины не осмелились перечить, связали Юэ Юня и потащили вон из шатра.

Как раз в это время в лагерь прибыл Хань Ши-чжун, чтобы сообщить Юэ Фэю о вызове к императору. Он увидел связанного юношу и спросил:

— Кто это и за что его собираются казнить?

Воины рассказали ему о том, что произошло, и Хань Ши-чжун сказал чиновнику, стоявшему у входа в шатер:

— Повремените с казнью и передайте вашему юаньшуаю, что его хочет видеть Хань Ши-чжун.

Юэ Фэй сам вышел навстречу гостю и пригласил его в шатер.

После взаимных приветствий Хань Ши-чжун сказал:

— Вы прославленный полководец, господин юаньшуай! Без вашей помощи государь никогда не вернулся бы в столицу!

— Что вы, что вы! Какие же у меня способности! За спасение государя надо благословить судьбу! Что мог бы я сделать без помощи храбрых военачальников и отважных воинов? Спасение государя я не могу считать своей заслугой!

— Господин юаньшуай, позвольте узнать, кого это вели на казнь? Он нарушил приказ?

— Да. Я приказал ему засесть на заставе Тяньчангуань и взять в плен Учжу, а он привез мне невесть кого. Была такая великолепная возможность, а этот скотина ее упустил!

— С моим сыном случилась та же беда. Видимо, Небо не судило пока варвару умереть, и зря вы хотите казнить своего сына!

И в подтверждение своих слов Хань Ши-чжун рассказал о предсказании монаха.

— Против воли Неба не пойдешь, — промолвил Юэ Фэй. — Хорошо, ради вас я прощаю мальчишку.

Стража развязала Юэ Юня, и юноша явился в шатер поблагодарить своего спасителя.

Хань Ши-чжун и Юэ Фэй уговорились, как действовать дальше. Прежде всего надо было явиться в столицу на прием к императору. Юэ Фэй отправился с войском по суше, Хань Ши-чжун — на судах по реке. О том, как Юэ Фэй добрался до Цзиньлина, как его принимал и награждал император и какой был устроен пир в честь победителей, рассказывать не будем.

Через два дня после прибытия Юэ Фэя в столицу линьаньский губернатор Мяо Фу и начальник гарнизона Лю Чжэнь-янь прислали в Цзиньлин чиновника с докладом. Они сообщали, что в Линьане закончено строительство дворца, и просили императора перенести туда столицу.

Гао-цзун одобрил это предложение и повелел готовиться к переезду. Но не все придворные чиновники были довольны его решением.

— Цзиньлин почти весь разрушен, стены городские обветшали, — говорили одни, — государь решил мудро — надо перенести столицу в другой город.

Другие возражали:

Цзиньлин является столицей империи со времен Шести династий. Город расположен в удобном месте, его прикрывает река Чанцзян, здесь можно хорошо обороняться от нападений врага. А разрушенное не так уж трудно восстановить.

Когда эти толки дошли до Ли Гана, он поспешил во дворец и добился приема у императора.

— Возвышение всех династий, правивших на Срединной равнине, начиналось на северо-западе — в Гуаньчжуне, ибо город этот неприступен для врагов. Лучшего места для столицы не сыщешь. Но поскольку перенести туда столицу невозможно, то разумнее всего было бы переселиться в Цзянькан. Туда можно созвать войска со всех концов империи и восстановить славу династии. Но избрать столицей Линьань?! Кто вам дал такой совет? Ведь перебравшись туда, вы тем самым покажете, что боитесь чжурчжэней! Государь, прошу вас, откажитесь от своего решения, пока не поздно!

— Вы ничего не понимаете, — возразил Гао-цзун. — Учжу разрушил Цзиньлин, население разбежалось. К чему цепляться за развалины? А Линьань имеет связи с Фуцзянем и Гуандуном на юге, на севере вблизи него протекает Чанцзян и Хуайхэ, тамошнее население промышляет рыбой и солью, и если придется сражаться, войско не будет терпеть недостатка в провианте. Почему вы вздумали меня отговаривать? Ведь сами понимаете: прежде чем думать о восстановлении империи, надо создать сильное войско!

Ли Ган понял, что ему не удастся переубедить императора, и сказал:

— Простите, государь, но я уже стар и больше не могу вам служить. Сделайте милость, увольте меня и дайте последние годы пожить на покое. Ваше согласие я буду считать высшей наградой за всю мою службу!

Гао-цзун был довольно-таки заурядным правителем. Личное спокойствие было для него дороже интересов государства, и, чтобы избежать излишних разговоров, он утвердил отставку Ли Гана. В тот же вечер старый советник уехал в родную деревню.

Вскоре разговоры чиновников дошли до Юэ Фэя, и он со всеми своими военачальниками явился ко двору.

— Государь! — говорил он Гао-цзуну. — Войско Учжу полностью разбито. Сейчас самое время набрать армию, запастись провиантом и идти в поход на Хуанлунфу, чтобы освободить императоров. Перенос столицы даст вам временное спокойствие, но зато вы лишитесь доверия народа! Подумайте, ведь Линьань расположен на равнине и со всех сторон открыт для нападения! Не поддавайтесь уговорам предателей Мяо Фу и Лю Чжэн-яня — они хотят завлечь вас в ловушку!

— Мы и так уже несколько лет воевали, народ устал, — возразил Гао-цзун. — К счастью, Учжу посрамлен, и я хочу заключить мир с чжурчжэнями. Решение мое твердое, можете меня не отговаривать.

— Повинуюсь вам, государь! — сказал Юэ Фэй. — Но раз в Поднебесной спокойно, а моя матушка больна, отпустите меня домой. Я несколько лет не видался с семьей.

Гао-цзун не стал отказывать. Военачальники Юэ Фэя под разными предлогами тоже покинули службу. Император велел выдать им денег на дорожные расходы.

Недаром говорится в стихах:

Не в чести у нас, не в почете

Даже самые мудрые воины,

То, что в них спасенье отчизны,

Сильным мира не все ль равно?

Незаслуженно отстраняют

Самых преданных и достойных,

Чтоб они, подобно драконам,

Скрылись в омут, на темное дно.

Хань Ши-чжуну был пожалован титул вана и должность наместника в Жуньчжоу. Император не хотел, чтобы старый полководец в присутствии придворных сановников тоже отговаривал его от переноса столицы, и поэтому не стал принимать его, а только отослал ему указ.

В назначенный день император выехал в Линьань. Его проводили сановники и толпы народа.

Когда императорский кортеж добрался до Линьани, его встретили у городских ворот Мяо Фу и Лю Чжэнь-янь. Дворец был великолепен, и обрадованный Гао-цзун в награду за усердие повысил Мяо Фу и Лю Чжэн-яня в должности, а девиз правления взял новый — “Продолжение процветания” ¹⁰⁰.

Теперь снова поведем рассказ об Учжу. Он добрался до Хуанлунфу, предстал перед старым правителем Агудой и пал ниц у ступеней крыльца.

Агуда весь затрясся от гнева:

— Я слышал, что мой старший сын Няньхань и внук Золотой Шар убиты в боях, погибло чуть не все наше семисоттысячное войско! И как после этого у тебя хватило совести явиться мне на глаза?! — И он приказал стражникам: — Связать его и голову с плеч долой!

Но военный наставник Хамичи опустился на колени перед старым правителем и сказал:

— Всемогущий повелитель! Ваш сын ни в чем не виноват — он замечательный полководец. Но Юэ Фэй на редкость хитер. — Тут Хамичи обрисовал все злоключения, пережитые в походе, и взмолился: — Великий повелитель, проявите милость, простите своего сына!

Агуда приказал освободить Учжу и его военачальников и снял с них тяжкое обвинение. Учжу поблагодарил государя за милость, но мысль о новом походе его не покидала. Призвав на совет военного наставника, он поделился с ним своими мыслями.

— После первого вторжения на Срединную равнину я держал Кан-вана в плену и увел в пустыню двух сунских императоров. Потом появился этот Юэ Фэй и разгромил мое войско. Почему мне так не повезло?

— Всеми прежними успехами вы обязаны изменникам, которые засели при сунском дворе! — ответил ему Хамичи. — Вам нравятся честные люди, поэтому вы и казнили Чжан Бан-чана. Изменники достойны такой участи, но неужели вы думаете без их помощи завладеть Срединной империей?

Учжу задумался.

— Вы правы, наставник! Но где сейчас их найти?

— За ними далеко ходить не надо — один уже есть! — утешил его Хамичи. — Помните Цинь Гуя, который сопровождал сунского императора? Он до сих пор скитается в наших краях! Если вы, государь, обласкаете, наградите и отпустите его на родину, он продаст вам всю Срединную равнину!

— Неплохо задумано! — воскликнул Учжу и велел своим людям разыскать Цинь Гуя.

Поистине:

Стал внезапно богатым и знатным,

А дотоле был неизвестным,

Только власть его и богатство —

Зло великое людям честным!

Если вы не знаете, как развертывались в дальнейшем события, то прочтите следующую главу.